Нынешний 2010 год – особенный во многих отношениях для города Петропавловска-Камчатского. В мае мы отпраздновали юбилей Великой Победы, было проведено большое количество мероприятий, в ходе которых чествовали ветеранов войны, а их на территории городского округа проживает более тысячи. В этом году уже осенью нам предстоит празднование 270-летия Петропавловска – старейшего города на Дальнем Востоке. Но есть и ещё одна знаменательная дата, которая не может остаться без внимания. 27 июля (по старому стилю – 15 июля) мы отмечаем 200-летие со дня рождение первого военного губернатора Камчатки Василия Степановича Завойко.

Очевиден огромный вклад этого человека в развитие города. За годы его работы в Петропавловске было возведено свыше 30 зданий различного назначения: склады, торговые лавки, казармы для низших чинов, флигеля для офицерского состава, канцелярия, казначейство, частные дома и другие. Были реконструированы портовые сооружения. Стараниями Завойко город получил новую жизнь. В годы правления Василия Степановича население выросло вчетверо: если в Петропавловском порту в 1848 году было всего 370 жителей, то в 1854 году — уже 1594. Именно он возглавил оборону города от нападения англо-французской эскадры в августе 1854 года. Противник, имевший троекратное преимущество в артиллерии и живой силе, намеревался с ходу захватить главный тихоокеанский порт России, но благодаря  хитрости, стойкости камчатского губернатора Завойко с позором покинул поле боя.

Все эти исторический факты мы знаем из школьных уроков краеведения, но вот о том, каким был человеком Василий Степанович Завойко, знают немногие.

***

Родился Василий Завойко в селе Прохоровка Полтавской губернии. Отец его был очень строг и суров с детьми, мать – нежна и ласкова. Семья Завойко не была богата и имела ограниченное состояние, поэтому о том, что такое нужда, Василий знал с раннего детства.

До семи лет грамоте маленького Васю обучал сам его отец. Если у мальчика что-то не получалось, его строго наказывали, как правило, колотили.

Наказания следовали и за шалости. «Беда была неминуема, ежели случалось разбить какую вещь, такие строгости отца довели меня до лжи, – пишет в своей автобиографии Василий Степанович Завойко. – Здесь я расскажу вам один случай, из которого вы увидите, что кажется ничтожный случай, но он впоследствии охранял меня от худой наклонности, развитой в России, грабить казну, или, как говорили в бедном классе чиновничества, «доить её как козу», и вылечил от развивавшегося порока лжи. Крепостной мальчик годами тремя старше меня жил при нас для услуги. Он нашёл на улице пятиалтынный и не знал, куда с ним деваться. В это время я разбил какую-то вещь, беда неминуемо ожидала меня. Мальчик вызвался купить эту вещь и издержал пятиалтынный. Я за оказанную им услугу помогал исполнять ему его дело. Этот мальчик заставлял исполнять его дело, а когда, бывало, отец пошлёт меня с ключами в кладовую, то мальчик нецеремонно берёт, что ему угодно и сколько угодно. Я, бывало, стану говорить: не смей брать вещей, он в ответ грозится сказать отцу о разбитой вещи. Я позволял ему брать и давал разные разности из кладовой, дабы задобрить его… Мальчик умел держать в своей зависимости, это продолжалось с год времени, пока маменька не приехала из деревни, которой я немедленно рассказал своё горе. Она вывела меня из беды и при том разъяснила мой поступок. И её нравоучительное наставление: «никогда не ставить себя поступками в зависимость от кого-нибудь себе равного, чтобы под его дудку плясать и поневоле входить в худые поступки…» Бывало, меня приглашали в молодости поживиться казённым добром, но я сразу вспоминал наставление маменьки и тот стыд, который перенёс, работая за слугу, и отвергал соблазн».

***

В 1821 году Василия Завойко определили в гардемарины Черноморского флота и отправили в первый раз в море на бриг «Мингрелия» под командой капитан-лейтенанта Станюковича. Он содержал гардемарин очень строго и заставлял исполнять все матросское работы. Вместе с Василием Завойко  на борт поступило 35 новичков. Старшие гардемарины потешались над новенькими: «Они пробовали наши характеры, давали название по-своему. Конечно, вам любопытно знать, какое мне присвоили название, –  рассказывает в своей автобиографии Василий Завойко. –  Мне кличку дали Кобчик, одному моему товарищу Мишину дали кличку «верзило-точило» – так нас всех живо переименовали и эти именования остались. Когда мы вышли в офицеры и даже в старости я, как и ныне, встречусь с Мишиным, то язык так и чешется сказать: «Здравствуй, верзило-точило-баламут».

***

В 1840 году, уже будучи лейтенантом, Василий Завойко женился на совсем ещё юной Юлии Георгиевне – племяннице известного исследователя, мореплавателя Ф.П. Врангеля.

Задолго до женитьбы, когда В.С. Завойко ещё находился в кругосветном плавании возле мыса Горн, ему было пророчество о супруге. Вот что он пишет в письме к брату: «Мы праздновали встречу Нового года, как празднуют добрые люди на суши: собрались все в кают-компании, уселись вокруг стола и принялись ждать последнего вздоха старого года. Вдруг появляется повар со слитками олова на подносе, для каждого из присутствующих. Мы встретили его хохотом, но проказник стал просить позволения истолковать нам немое пророчество слитков. Всем нам напророчено множество успехов по службе: кому много крестов, кому высших чинов не по линии, а мне в удел: деревня, невеста, куча детей и, вероятно, стеганый халат с Торжковскими сапогами. Мы стали поздравлять друг друга с предсказаниями и желать их исполнения. Все веселились за столом, а я не утерпел и сходил к старику, чтобы спросить его: откуда он взял, что мой кусок олова отличался от других? «Так вышло, ваше благородие, – отвечал мне плут, улыбаясь, – и ребята тоже созывают, что по всем приметам ясно и видно, что вам заложит строп любви прямой сердечная девочка – суженая зазнобушка. Заложит строп на сердце, да и утащит в деревню. Вы изволите растопиться от любви, как смола на солнце, и она сделает Ваше благородие просто инвалида к морю. Жаль, что наши ребята не будут служить у вас под командой боцманами; да нечего делать, Ваше благородие: девка не свой брат – вам это лучше знать».

Через несколько месяцев после свадьбы Завойко получил назначение на Дальний Восток. Трогательным и тревожным было прощание с родными. Молодожёны отправились туда, «куда в давнопрошедшее время и попасть было нельзя обыкновенными путями».

***

В июне 1850 года корабль, на котором находился Василий Завойко, приблизился к берегам Камчатки. Но из-за густого тумана сойти на берег не получилось. Только 25 числа суровая Камчатка открылась глазам путешественника: показались вершины вулканов, гор, покрытых снегом. С борта грянула пушка, за ней другая, третья, и вскоре появилась от берега шлюпка. «Жители от первого до последнего радовались нашему прибытию, потому что транспорт из Росси прибывал сюда только один раз в три года. Женщины радушно принесли нашей команде молока и разных припасов, какие на ту пору случились. Я не мог воспользоваться приглашением начальника Камчатки, не пошёл к нему на вечер и пробыл два дня на корабле, чувствуя себя нездоровым. 29 июня, в день Петра и Павла, в первый раз я вступил на Камчатскую землю и с товарищами пошёл в церковь. Она была маленькая, но по здешнему, пустынному месту очень хорошая. Признаюсь чистосердечно, я в первый раз с таким сердечным умилением молился и слышал проповедь священника с таким благоговением».

Дом, в котором жила семья Завойко был деревянный, одноэтажный, удобно располагался в Петропавловском порту. В саду стоял памятник мореплавателю Берингу, также там было два ключа с чистой холодной водой.

Первое, чем занялся Василий Степанович Завойко – это строительством. Первою же зимою он отправился искать строевой лес, на собаках ездил в Ниже-Камчатск. Кроме этого, Василия Степановича интересовали и местные жители, их занятия. Главным их промыслом оказалась охота на соболей. По собранным В.С. Завойко сведениям оказалось, что купцы обманывают население при покупке шкурок соболей, покупая за бесценок и продавая за баснословную цену нужные для продовольствия продукты и порох для охоты. Для того чтобы оградить местных жителей от такого обмана, Завойко установил для каждого местечка время продажи, которую должен был контролировать особый чиновник.

На второй год своего пребывания на Камчатке губернатор выписал около 200 голов рогатого скота, который раздал большей частью в долг камчатским жителям. Так благодаря его действиям на полуострове активно развилось скотоводство.

***

Когда началась Крымская война, враги России направили значительные военно-морские силы для нанесения удара по русским тихоокеанским владениям, и , в частности, по Камчатке. 20 июня 1854 года на корвете «Оливуца» в Петропавловск было доставлено распоряжение генерал-губернатора Н.Н. Муравьёва о срочной подготовке порта к обороне. В.С. Завойко обратился за помощью к населению города, экипажам военных кораблей. В  своём обращении он выразил твёрдую решимость и непоколебимость сделать всё возможное, чтобы отстоять далёкие рубежи Российского государства, не дать в обиду захватчикам свои семьи.

В это время подготовка к отпору неприятеля шла полным ходом. Юлия Завойко писала в своих воспоминаниях: «С ранней весны закипела работа: воздвигались батареи на Кошке, на Сигнальном мысу. Предполагались батареи на Петропавловской горе, за кладбищем, на Красном Яру, на косе, на берегу озера для защиты от десанта».

Накануне нападения англо-французской эскадры в Петропавловском порту собралось немало опытных моряков. Прибыли фрегат «Аврора» под командованием И. Изыльметьева, корвет «Оливуца» под командованием Н. Назимова, транспорт «Двина», без которых победа была бы невозможна. Жители города, окрестных селений и стойбищ, экипажи кораблей с воодушевлением откликнулись на призыв Василия Завойко. Защитники Петропавловска возводили укрепления, в скалах вырубали площадки для батарей, неприступные для морского десанта, снимали с кораблей орудия, вручную перетаскивали их по крутым склонам сопок и устанавливали на берегу. Неоценимую помощь оказывали Завойко командир «Авроры» капитан-лейтенант И.Н. Изыльметьев и командир 47-го флотского экипажа капитан I ранга А.П. Арбузов.

17 августа в Авачинскую бухту вошла англо-французская эскадра из шести кораблей, вооружённых  212 орудиями по 2,5 тысячи человек на борту. Объединённой эскадрой командовал англичанин контр-адмирал Д. Прайс, французским отрядом – контр-адмирал Ф. де Пуант. У Завойко же было 926 русских воинов, располагавших 68 орудиями – в три раза меньше, чем у агрессора. Когда вражеские корабли подошли на дальность пушечного выстрела, заговорили батареи. Ошеломлённые враги не ожидали яростного сопротивления со стороны русских.

Но защитники Петропавловска сражались храбро. Активное участие в отражении неприятеля приняли местные жители, камчадалы-охотники, чиновники гражданского и морского ведомства. По свидетельству Капитана I ранга А.П. Арбузова, в сватках принимали участие три десятка вооружённых чиновников, причём многие из них отличились.

Умелая организация и высокий патриотизм сделали в короткий срок невозможное: попытка англо-французских союзников захватить Петропавловск закончилась полным провалом.

27 августа 1854 года англо-французская эскадра с позором ушла из Авачинской губы. Французский командующий адмирал Феврие де Пуант через два месяца после боя сказал: «Генерал Завойко сражался храбро и со знанием своего дела, и я жалею, что не имею возможности пожать ему руку. Я не ожидал встретить в таком ничтожном местечке такого сильного противника».

Победа защитников Петропавловска имела большое международное значение.

Россия показала всему миру, что она может и будет защищать свои границы на Дальнем Востоке.

Василий Степанович Завойко был награжден двумя орденами: Св. Станислава 1-ой степени и Св. Георгия 1-ой степени.

В 1855 году англо-французская эскадра решила вернуться, чтобы уничтожить русский флот в Петропавловске. Но надеждам её не суждено было сбыться. В условиях, когда боеприпасы были истощены, а подвоз их зимой исключался, генерал-губернатор Восточной Сибири  Н.Н. Муравьёв принял правильное решение – перевести Петропавловский гарнизон к устью реки Амура, важнейшему стратегическому району в тот период. Этим сохранились жизни защитников Петропавловска, укреплялись позиции на Амуре, а враги лишались возможности победы над русским флотом.

Операцию по переводу камчатской флотилии Василий Завойко организовал мастерски. Ранней весной, когда гавань была закрыта непроходимыми льдами, он приказал проделать проходы во льдах для судов.  И стоило кораблям уйти, как вскоре у входа в Авачинский залив стали собираться вражеские суда. Но они опоздали. Петропавловск встретил их тишиной, а погоня ничего им не принесла. С «носом» оставили русские моряки вражеские корабли и на подступах к устью реки Амура.

Завойко был назначен начальником морских сил в Николаевске, где он также много сделал для укрепления русских позиций.

Где бы ни служил позже Василий Степанович Завойко – в высшем морском судебном учреждении или в Морском министерстве –  он всегда активно содействовал  укреплению дальневосточных окраин.

Материал подготовлен на основе сборников воспоминаний, статей, писем и официальных документов «На волне памяти. О Петропавловской обороне 1854 года», автор-составитель – Н.С. Киселёва; «Защитники Отечества», «Петропавловск-Камчатский. 1740-1990», составитель – Б.П. Полевой. Также использован цикл очерков Г.И. Щедрина «Петропавловский бой».

Обращение Завойко

Жители Петропавловского порта, вам известно, что Турция, не желая исполнять справедливых требований всемилостивейшего государя императора нашего, клонившихся к ограждению прав наших единоверцев на востоке, страждущих от жестоких и невыносимых притеснений магометан, объявила России войну.

Господь защищает правое дело: турецкие армии потерпели поражение на Дунае, разбиты наголову в Азии, значительная часть турецких флотов взорвана и потоплена при Синополе. Неприятельские знамёна, пушки и военные суда, взятые с боя, свидетельствуют о подвигах храброго русского войска.

Ныне получены известия, что Англия и Франция соединились с врагами христиан, с притеснителями наших единоверцев, флоты их уже сражаются с нашими. Война может разгореться и в здешних местах, ибо русские порты Восточного океана объявлены в осадном положении. Петропавловский порт должен быть всегда готов встретить неприятеля.

Донося его императорскому высочеству управляющему морским министерством о средствах и защите Петропавловского порта, я присовокупил, что мне известно, что чиновники гражданского и морского ведомства, равно как и другие жители, в случае нападения неприятельского, не будет оставаться праздными зрителями боя и готовы с бодростию, не щадя жизни, противостать неприятелю и наносить ему всевозможный вред, и что обыватели окрестных селений в случае надобности присоединятся к городским жителям. Я так писал потому что, что мне известны ваши чувства, потому что всегда, когда враги угрожали православному нашему Отечеству, ни один русский не отказывался поднять оружие на его защиту.

Действуя каждый по своему усмотрению, вы не можете принести той пользы, как если будете соединены в один отряд. Имея надобность знать, какое именно число чиновников и граждан  составят оный, – объявляю всем, кто может и желает участвовать в защите Петропавловского порта, что чиновники морского и гражданского ведомств (кроме медиков, имеющих особенные обязанности) должны явиться в штаб, а прочие жители к полицмейстеру и записаться в списки.

Все распоряжения о вооружении и устройстве отряда волонтёров я принимаю непосредственно на себя, но да будет известно, что до того времени, пока неприятельский флаг не покажется в Авачинской губе, – никто не будет отрываем от своих дел и занятий, и что тогда отряд получит из среды своей начальника, по моему выбору или по выбору чиновников и граждан.

Всякий, кто желает получить из казны ружьё и патроны, имеет означить о том теперь мне в списке.

А между тем необходимо заранее изготовиться, чтобы при приближении неприятеля тотчас могли удалиться из города женщины и дети в безопасное место, каждый должен позаботиться о своём семействе.

Уведомляю вас, что я донёс его величеству, что сообразив средства к защите, надеюсь при помощи всевышнего, при воодушевлении храброго войска и всех защитников Петропавловского порта отражать неприятеля, пребывая, впрочем в твёрдой решимости, как бы ни многочисленен он был, сделать для защиты порта и чести Русского оружия все, что в силах человеческих возможно и драться  до последней капли крови, выразив при том искреннейшее моё убеждение, что во всяком случае флаг Петропавловского порта будет свидетелем подвигов чести и русской доблести.

Военный губернатор генерал-майор Завойко

(1854г.)