«Вы шибко много про меня не пишите, – говорит мне после нашей беседы Александр Дмитриевич Суслин, участник Великой Отечественной войны. – Я воевал по-настоящему всего месяц – и то уже после Дня Великой Победы, когда было очевидно, что преимущество за нами. Ведь в войне с Японией нам пришлось не так туго, как все эти четыре года приходилось другим солдатам сражаться с немцами».

Как правило, все ветераны войны до или после интервью говорят одну и ту же, похожую фразу: «Вы не пишите много про меня, я всего лишь…» «Ничего себе всего лишь», – думается мне каждый раз. Вот и сейчас, пересказывая вам то, чем со мной поделился Александр Дмитриевич, я поражаюсь скромности героя этой статьи.

Александр Суслин родился в 1926 году в городе Кирсанов Тамбовской области. Он был четвёртым ребёнком в семье, младшим. Его отец  работал на кирпичном заводе. Маленькому Саше не раз приходилось наблюдать за работой отца. «Почти всё делали вручную: оборудования было очень мало». Мать Александра занималась домашним хозяйством, воспитывала троих сыновей и дочь.

В 1940 году семья Сусловых по вербовке переехала на Камчатку. «Родители рассчитывали проработать здесь три года, но с тех пор, как приехали, так и не думали покидать полуостров. Мне самому здесь очень нравится. Климат тут хороший. В Тамбовской области теплее, конечно, там яблони растут, вишни. Первое время мне непривычно было, что всего этого нет. Зато зима на Камчатке совсем не холодная. И город расположен в живописном месте: окружён вулканами.  Даже  в отпуск уезжать не хочется. Мне понравилось на Камчатке. И сейчас нравится», – говорит ветеран.

О том, как Александр Дмитриевич узнал, что началась война, он уже не помнит: «Об этом столько всего без умолку говорили люди, постоянно передавали по радио, в газетах много писали. Для меня начало войны было почему-то ожидаемо».

К тому времени, когда началась война, матери Александра уже не было в живых. Старших братьев мобилизовали, а четырнадцатилетний Саша остался дома вместе с сестрой и отцом. «Так уж сложилось, что всем мужчинам из нашей семьи пришлось повоевать. Мой отец принимал участие в первой мировой войне, братья и я – во второй. Одного брата призвали ещё до войны, в 1940 году. Он погиб в первые же дни после нападения Германии. Летчиком был. Второй служил на Дальневосточном фронте, тоже участвовал в войне с Японией. После он вернулся домой. Но сейчас его уже нет в живых».

Александра Суслова призвали в 1943 году. Тогда ему ещё не было семнадцати лет. «Мне предстояла семилетняя служба. За это время я побывал от Кореи до Чукотки. А в августе-сентябре 1945 года принимал участие в войне с Японией, – рассказывает ветеран. – Правда, до этого мы уже встретили День Победы. Скромно очень. Нам дали чуть больше каши, чем обычно и по два сухаря…» Немного подумав, Александр Дмитриевич переходит к описанию той войны с Японией. – Вы же знаете, что после взятия Берлина, Сталин объявил, что перед тем как разбить остальных врагов, три месяца не будет предприниматься никаких боевых действий. Девятого мая мы закончили воевать – девятого августа начали новую войну против Японии, которая была союзником Германии. Уже на рассвете наши войска начали артподготовку с моря и с суши. Затем началась наземная операция, в которой принимал участие и я. Опыта ведения таких боёв у наших солдат было не занимать. Это я впервые шёл в атаки, стрелял не по мишеням.

Я был в 40-ой дивизии 241-го полка, был пехотинцем. Нам приходилось отбивать у японцев небольшие корейские города. Враг сопротивлялся слабо, очень слабо… Видимо, на износе уже был. Японцы всё отступали и отступали. Мне, как и многим моим боевым товарищам,  ни разу не приходилось идти в штыковую.  Так что нам было легко. Эта война длилась всего месяц. Мы пробились через Манчжурию в Корею в пехоте. Освобождали корейские колонии от японцев.

Бывало, конечно, такое, что идти приходилось сутками. Никаких машин. Всю дорогу пешком. Но мне не было тяжело. Был молодой, знал, что мы побеждаем.

Спали, мылись, ели – где приходилось. Иногда засыпать приходилось в окопе. Подложил локоть под голову, закутался как-нибудь (мы спали в одежде) – вот и весь сон.

Санитарок у нас не было. Сами ухаживали за ранеными.

Страха я не ощущал, даже когда шёл в атаку. Вообще такого понятия как «страх» не было ни у кого. «Опасность» – да, это понимали. Приходилось ведь где ползком продвигаться вперёд, где прямо под пули лезть. Но страх не управлял нами.

Думать о том, за что воюешь, времени не было. Солдат есть солдат. Ему приказали – он исполняет. Вот я и исполнял. Мне повезло. Никаких ранений не было. Да и это ж умудриться надо – получить ранение за месяц войны. Я тогда познакомился со многими ребятами – солдатами, как и я. Люди встречались всякие. Наши дальневосточники, ребята с самых окраин страны. Тогда ведь наша страна была намного больше. Солдатам всегда легко сдружиться. Не было у нас никаких ссор, склок, вражды. Всё вместе, всё дружно делали. И лес валили, и копали, трудились всегда все вместе, ведь труд объединяет».

Рассказывая о своей службе в годы Великой Отечественной, Александр Дмитриевич вспоминает о письмах от родных. «Мы писали только хорошее домой. Плохими новостями никогда не делились принципиально. Чего солдату жаловаться? Да и плохого было-то немного». Но самое яркое воспоминание ветерана, связанное с письмами, – это швейные иголки, которые присылал в конверте с письмом отец Александра Суслина. «Ох уж эти иголки. Они всегда были в дефиците. Вот я и просил отца прислать.

Форма у нас была одна: всем выдавали гимнастёрки, шлемы, будёновки, брюки, американские ботинки. Другой одежды у нас не было, поэтому мы старались хоть как-то подлатать её. Есть свободная минута – сидишь, штопаешь чего. А если её стирать – так это вообще! Простирал, чуть посушил и снова надел. Но это было редко. В основном сидели, зашивали, где порвалось. Да и вообще, никогда мы без дела не сидели. Ни во время боевых действий, ни во время мирной службы».

О том, как питались в то время солдаты, Александр Дмитриевич рассказывает неохотно. «Мы и внимания-то на это не обращали! Не до этого нам было». Кроме каши и картошки, иногда солдатам Красной Армии приходилось лакомиться печеньем и консервами. Это были своего рода трофеи. «А нам других и не нужно! С собой же тащить всякое барахло тяжело. Вот мы и шутили, что наши трофеи – это печенье да консервы».

С умилением говорит ветеран о военных песнях, которые приходилось петь ему вместе с другими солдатами в строю. До сих пор не уходят из его головы некоторые фразы из песен: «Красная армия всех сильнее!» Александр Дмитриевич рассказывает, что только песня и спасала от тоски. «Ох, и много же я их знал. Теперь-то всё уж позабыл».

По окончанию войны с Японией предстояло ещё более четырёх лет военной службы. В 1951 году Александр Суслов демобилизовался, вернулся на Камчатку. Здесь он проработал в совхозе плотником, а потом трактористом.

Сегодня он живёт в окружении родственников. Его любимица – четырёхлетняя правнучка Вера, о которой ветеран то и дело приговаривает: «Ох, и шустрая же она девчонка». Это лето Александр Дмитриевич посвятит даче. «То редиску посадим, по морковку. Надо шевелиться. Когда постоянно лежишь, становится не по себе. Вот зимой, конечно, по-другому. Я читаю много, хоть и зрение подводит с годами. Но свою любимую газету «Ветеран» перечитываю от корки до корки».

Ольга Маринкина